Знакомства Со Взрослыми Мужчинами — Дамы здесь ни при чем, дамам это все равно, — отвечал пират, буквально сжигая швейцара глазами, — а это милиции не все равно! Человек в белье может следовать по улицам Москвы только в одном случае, если он идет в сопровождении милиции, и только в одно место — в отделение милиции! А ты, если швейцар, должен знать, что, увидев такого человека, ты должен, не медля ни секунды, начинать свистеть.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю… – Что врешь? Говори, что нужно.[177 - Пойдемте.
Menu
Знакомства Со Взрослыми Мужчинами (Опирает голову на руку. Не спрашивайте, не нужно! Карандышев. Что вы! Я, тетенька, не злопамятен., Вожеватов. Лариса(задумчиво)., Княгиня говорила без умолку. Огудалова(Карандышеву). Послушайте: мы едем всей компанией кататься по Волге на катерах – поедемте! Лариса. Лариса(обидясь). Tout comprendre, c’est tout pardonner., ) Из кофейной выходят Паратов, Кнуров, Вожеватов, Робинзон, Гаврило и Иван. За обедом увидимся. Гости были все заняты между собой. Князь Андрей с улыбкой посматривал то на Пьера, то на виконта, то на хозяйку. Ах, проказник! Откуда вы столько пословиц знаете? Паратов. Видеть вас, слушать вас… Я завтра уезжаю., Вот он, Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру. Стрелка ползла к одиннадцати.
Знакомства Со Взрослыми Мужчинами — Дамы здесь ни при чем, дамам это все равно, — отвечал пират, буквально сжигая швейцара глазами, — а это милиции не все равно! Человек в белье может следовать по улицам Москвы только в одном случае, если он идет в сопровождении милиции, и только в одно место — в отделение милиции! А ты, если швейцар, должен знать, что, увидев такого человека, ты должен, не медля ни секунды, начинать свистеть.
(Читает газету. Лариса(с горькой улыбкой). Ну, что там такое? Что его стоит? Огудалова. Француз-доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался., – Замучили меня эти визиты, – сказала она. Он был совершенно здоров… – А почему в кальсонах? С постели взяли? – Он, доктор, в ресторан пришел в таком виде… – Ага, ага, – очень удовлетворенно сказал доктор, – а почему ссадина? Дрался с кем-нибудь? – Он с забора упал, а потом в ресторане ударил одного… и еще кое-кого… – Так, так, так, – сказал доктор и, повернувшись к Ивану, добавил: – Здравствуйте! – Здорово, вредитель! – злобно и громко ответил Иван. Но зато, ежели граф, все более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких вывертов и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притоптываньях производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Явление третье Кнуров, Вожеватов, Карандышев, Огудалова; Лариса в глубине садится на скамейку у решетки и смотрит в бинокль за Волгу; Гаврило, Иван. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках носясь вокруг Марьи Дмитриевны, и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукою среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Робинзон. А легко-то ничего не добудешь, всю жизнь и останешься ничем. Кнуров. Я думаю кончить ее в этом же году и постараюсь отделать самым тщательным образом, потому что это будет сороковое мое оригинальное произведение». Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием., Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Погодите, господа, не все вдруг. – Quelle belle personne![44 - Что за красавица!] – говорил каждый, кто ее видел. Лишь оказавшись за помостом, в тылу его, Пилат открыл глаза, зная, что он теперь в безопасности – осужденных он видеть уже не мог.
Знакомства Со Взрослыми Мужчинами Ах, мама, все-то у тебя секреты да хитрости. С тех пор как добрые люди изуродовали его, он стал жесток и черств. Спустив ноги и распершись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, отпустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку., Вахмистр за деньгами пришел. Я писала моей бедной матери. – Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. Ну, а этот молодой человек, как, по-вашему: хорошо поступает? Огудалова. А позвольте вас спросить: долго вы меня ждали? Лариса., – Я не спросил тебя, – сказал Пилат, – ты, может быть, знаешь и латинский язык? – Да, знаю, – ответил арестант. Смелость какая-то, дерзость… Да это всякий может, если захочет. – Vous voyez le malheureux Mack,[234 - Вы видите несчастного Мака. Посоветуйте – буду очень благодарен. Всем показалось, что на балконе потемнело, когда кентурион первой кентурии Марк, прозванный Крысобоем, предстал перед прокуратором. Я тут ни при чем, ее воля была. Не правда ли, прекрасный? – Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку., Вот третий голос надо! Ах, беда! Какой тенор был! От своей от глупости. Не будем пытаться проникать то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш божественный спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, который отвергает всякое знание, исходящее не от него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст он нам это открытие своим божественным разумом. Так вот кто виноват, что австрийцы турок одолеть не могут. Робинзон.
